Жан Франсуа Роберваль, назначенный вице-королем «Новой Франции»), отправил 23 мая 1541 г. пять кораблей под начальством Картье для колонизации Канады, но эта попытка закончилась полным провалом. Колонисты, не найдя богатств, которые им сулил Картье, после зимовки вернулись на родину. Сохранились только рыбачьи поселки на берегах Новой Шотландии и Ньюфаундленда. Роберваль должен был идти вместе с Картье, но задержался во Франции и отплыл лишь 16 апреля 1542 г. на трех судах. 8 июня он встретил Картье у залива Сент-Джонс и безуспешно пытался заставить его вернуться к заливу Св. Лаврентия: ночью Картье ускользнул и вернулся во Францию. Роберваль хотел разведать верхнее течение р. Св. Лаврентия, но ему удалось подняться всего на несколько десятков километров выше Монреаля: стремнины и пороги преграждали путь кораблям. Лоберваль приказал тогда исследовать Сагеней своему штурману Жану Альфонсу (португалец Жуан Аффонсу), а сам вернулся во Францию. Желая проникнуть возможно дальше через «пролив Сагеней», Альфонс дошел до большого проточного озера — вероятно Сент-Джон: сохранилось его донесение, что Сагеней расширяется кверху и становится как бы рукавом моря. «Я думаю, — писал он, — что Сагеней изливается в Катайское море». Это плавание было первым исследованием внутренних областей Северной Канады Альфонс обследовал также берега Лабрадора, стремясь обогнуть полуостров и найти проход в Восточный океан. Недалеко от выхода из пролива Белл-Аил льды остановили его. Он повернул обратно и прошел вдоль восточного берега материка до 42° с. ш., где открыл (вторично после Гомеса) «большой залив» (Массачусетс), но не дошел до его конца Альфонс прибыл во Францию в сентябре 1543 г. Великие открытия Картье прошли почти незамеченными в Европе. А экспедиция 1542—1543 гг. сразу же обратила на себя внимание, так как привезла груз пушнины, главным образом шкуры американских бобров.
Французские суда все чаще заходили в устье Св. Лаврентия. В летнее время в глубоких водах нижнего Сагенея собирались целые флотилии французских китоловов. Там они топили китовый жир вступали в немой торг с индейцами или отправляли людей в глубь страны для скупки мехов. Гораздо раньше, чем в Канаде, возникли постоянные европейские поселки, французские скупщики пушнины организовывали временные фактории в низовьях рек Св. Лаврентия и Сагенея. Итак, «треска и киты привели французов к воротам Канады», поиски северо-западного пути в Китай «ввели их в эти ворота» скупка пушнины положила начало исследованию внутренних областей Канады и, как мы увидим дальше, завершила его.
Все земли, открытые Картье в бассейне Св. Лаврентия, французский король отдал во владение двум знатным фамилиям, а нескольким концессионерам разрешил торговать у берегов Северной Америки Они старались изгонять оттуда всех «посторонних», как иностранцев так и французов. Правда, французские рыбаки и китоловы, несмотря на запрещение, продолжали промышлять в заливе Св. Лаврентия Их преследовали, арестовывали, отнимали у них суда. Тогда они начали собираться группами и оказывали вооруженное сопротивление судам предпринимателей, гонявшихся за ними. В самом конце XVI в. концессионеры пытались организовать две колонии: одну в устье Сагенея — Тадуссак, другую на юго-западном берегу Акадии — Пор-Руаяль, ныне Аннаполис. Во время вербовки первых партий колонистов на призыв предпринимателей откликнулось много французских протестантов-гугенотов, спасавшихся от религиозных преследований, но все переселенцы умерли от голода или цинги. Позднее переселение в Новую Францию было воспрещено «еретикам»- католическим попам и монахам, главным образом иезуитам, вменялось в обязанность не только обращать в христианскую веру индейцев но и ревниво следить за чистотой религии колонистов-французов.
Глава 19.
ПЕРВЫЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛИ МАГЕЛЛАНА
Экспедиция Лоайсы — Элькано
Экспедиция Магеллана доказала, что к вожделенным «Островам пряностей», к Молуккам, ведут два пути: испанский, западный — вокруг Южной Америки, португальский, восточный — вокруг Южной Африки. Возник вопрос: кому же должны принадлежать Молукки по папскому разделу мира — Испании или Португалии? Иными словами, так как папа провел демаркационную линию только через Атлантический океан, нужно было определить, как она должна пройти через Тихий океан. Чтобы разрешить спор, стороны передали его в 1524 г. на обсуждение так называемого Бадахосского конгресса [105] , составленного на паритетных началах: каждое государство послало трех юристов, трех космографов и трех штурманов. Конгресс продолжался 50 дней и не привел к результатам: неизвестны были ни отправной пункт, ни точная длина градуса меридиана и, следовательно, длина большого круга земного шара, ни морские расстояния до Молукк, ни, наконец, их координаты. Расхождения между предложениями обеих сторон доходили до 46°! После провала Бадахосского конгресса испанцы решили открыто не считаться с португальской монополией на торговлю с «Островами пряностей» и снарядили флотилию из семи судов с командой в 450 человек под начальством знатного рыцаря-монаха Гарсии Хофре Лоайсы, не имевшего опыта дальних плаваний. Главным штурманом был назначен Хуан Себастьян Элькано. Лоайса поднял адмиральский флаг на «Санта-Мария-де-ля-Виктория» (300 т); Элькано находился на «Санкти-Эспиритус» (200 т). Два других корабля имели водоизмещение 170 и 130 т, а три малых судна — 70—80 т. 24 июля 1525 г. флотилия вышла из порта Ла-Корунья, намереваясь повторить путь Магеллана. Элькано, проявивший себя ранее как хороший капитан небольшой «Виктории», оказался плохим помощником неопытного флотоводца Лоайсы. Флотилия, состоявшая из разнотипных судов, двигалась через Атлантический океан очень медленно. В конце 1525 г. близ берегов Патагонии (за 48° ю. ш.) буря разбросала суда. Лоайсе удалось в январе 1526 г. соединиться только с двумя кораблями, а на мысе у входа в Магелланов пролив он подобрал людей с «Санкти-Эспиритус», потерпевшего крушение по вине Элькано.
8 февраля новый шторм обрушился на флотилию. Два малых судна — «Санто Лесмес» под командой Франсиско Осеса (Hoces) и «Санта-Мария-дель-Парраль», капитан Хорхе Нахеро, — были отброшены далеко на юг (к 55° ю. ш.). По докладу Осеса, они видели «конец земли», т. е. либо юго-восточную оконечность главного острова Огненной Земли, либо один из южных островов архипелага, за которым простиралось открытое море. Это было важное открытие. Оказалось, что в Тихий океан можно пройти, минуя извилистый и опасный Магелланов пролив. Но в то время на сообщение Осеса не обратили внимания. Не воспользовались им и Осес с Нахеро: они повернули на север и в середине февраля нашли в устье р. Санта-Крус адмиральский корабль и третье малое судно. Та же февральская буря заставила большие суда выйти из пролива в Атлантический океан. При этом два корабля дезертировали: один пошел на восток к мысу Доброй Надежды и пропал без вести, другой повернул на север, в Бразилию, взял там груз бразильского дерева и прибыл на родину после почти двухлетнего плавания. Только это судно и вернулось в Испанию.
Моряки приступили к ремонту сильно пострадавших судов. Нуждаясь в припасах, они писались главным образом рыбой и тюленьим мясом. В конце марта флотилия снялась с якоря: Элькано перешел на адмиральский корабль. 5 апреля 1526 г. флотилия снова вошла в Магелланов пролив и, пройдя его с довольно подробной описью берегов, вышла через семь недель в Тихий океан (Магеллан же потратил на это четыре недели). Только она повернула к северу, как налетевшая 1 июня 1526 г. осенняя буря у 47° 30' ю. ш. навсегда разлучила все четыре судна. Осес на «Санто Лесмесе» пропал без вести. Как предполагают, он взял курс прямо на Молукки, потерпел крушение у одного из островов Полинезии и погиб со всеми людьми.